Член Голливудской ассоциации иностранной прессы («Золотой Глобус») Сергей Рахлин взял интерью у героя фильма «Никто» Боба Оденкерка.
– Несмотря на всю вашу богатую карьеру, мы никогда не видели вас в такой роли как в этом фильме. Можете поразмышлять о маленьком мальчике, которому пришлось на игровой площадке поиграть с такими новыми игрушками как оружие?
– О подготовке к этому фильму можно много говорить, потому что я хотел сам сниматься в боевике. Я большой поклонник всех фильмов Джеки Чана, особенно его ранних фильмов. «Полицейская история» – один из моих любимых жанров в кино. Я поделился с моими детьми и всеми другими планами, и поэтому я хотел сам сниматься в сценах драк, которые не все делают в таких фильмах. Для меня это было самое интересное, поэтому я знал, что мне предстоит долгий путь, и тренировался в течение 2-х с половиной лет. Мне понравилось. Я имею в виду это было неловко и все такое, потому что я знал, что это будет сложно, но это было забавно, очень забавно. Во время съемок сцен драк задействованы разные профессионалы и эксперты, совершенно потрясающая группа людей окружает вас, вы должны работать вместе, и вы много смеетесь, и это так же весело, как писать комедию – то, с чего я начал в этом бизнесе. И мне нравилось находиться в комнатах комедийных сценаристов, и столько же смеха у меня было во время съемок сцен драк в фильме.
– В любом фильме с положительным главным героем есть антагонисты. В этом фильме «русская мафия» выступает в качестве антагониста. Следует ли за этим политическая основа с учетом нынешнего политического климата в мире?
– Я так не думаю. Я работал над началом истории. Дерек Колстад написал сценарий. Он основан на его воображении. Одной из книг, на которую я ссылался при создании данного персонажа, стала книга «Темное искусство». Очень интересная книга, написанная Дугласом Сенчери и спецагентом Управления по борьбе с наркотиками Эдвардом Фоллисом. В ней рассказывается о специальном агенте Управления по борьбе с наркотиками и его разных миссиях по всему миру. В любой стране есть плохие ребята. Россия сейчас – это какая-то неизвестная величина того, что они затевают. Есть общее чувство, что они создают проблемы по всему миру. Вы знаете, я тоже работаю над другим проектом, я много читаю о фабриках троллей и Интернете, это можно назвать терроризмом, и Россия – большая часть всего этого, так что я думаю, что Россия была просто интересным выбором. Чувствовалось, что в нашем западном мире есть неуверенность в том, что на самом деле Россия хочет и что они делают. Но сюжет мог разворачиваться в любой стране, в каждой есть свои плохие ребята.
– Вы вспомнили Дерека Колстада, который очевидно помог появлению франшизы «Джон Вик». Что вы думаете о фильмах «Джон Вик»? Вы также отметили свое участие в работе над сценарием фильма «Никто».
– Мне нравятся все работы Дерека Колстада. Мне нравятся фильмы «Джон Вик». Киану Ривз создает особый образ на экране, так отличающийся от моего образа, и помещая меня в тот мир, Дерек создает нечто мифическое. Я подумал бы здорово начать с чего-то самого обычного. В то время как с Джоном Уиком, с момента знакомства с ним, мы видим особый вымышленный мир, в котором он кажется особым, уникальным человеком. А мне хотелось создать персонажа обычного парня, с которым ты можешь столкнуться на улице, живущем в легко узнаваемом мире. И в какой-то момент все взрывается в большой мир плохих ребят мирового уровня. Но значительная часть фильма привязана к обычной жизни. Настолько, насколько Дереку это нравится. Дереку захотелось создать нечто отличное от Джона Уика и в то же время оказаться в месте, куда он мог бы добавить плохих парней, что он и делает в этом фильме. Мы попадаем туда в конечном итоге, но в течение первого часа фильма мы живем в обычном мире. Автобусы и дома в пригороде, мамы уводят детей в школу утром, времена, когда у тебя нет денег. Конечно, лучше спросить Дерека, но мне кажется, он выбрал подход медленного приближения к миру плохих парней. Мой вклад заключался в том, что мне хотелось сняться в боевике и моем менеджере Марке Провиссьеро, являющемся продюсером фильма, эта идея понравилась. Он понял мою точку зрения, которая заключалась в том, что персонаж, которого я играю в «Лучше звоните по Солу», во многих смыслах, составляющие элементы, является основным действующим лицом за исключением того, что он не бьется. Он серьезный парень. Он хочет того, что хочет. Это исходит из его сердца. Он никогда не сдается. Независимо от степени причиненного ему вреда, он сопротивляется. Поэтому я просто подумал, что все, что нужно будет сделать, это добавить сцены драк с этим парнем и вы получите главное действующее лицо. Вы на его стороне, как с Солом или Джимми МакГилл в фильме «Лучше звоните по Солу», и я подумал, что здесь есть какая-то связь, кроме того кое-что случалось и в моей личной жизни. Мы пережили 2 незаконных вторжения в мой дом, в то время когда моя семья находилась в доме, и я чувствую определенную долю разочарования и даже гнева из-за того, что я сделал или не сделал в тех случаях из реальной жизни. Я подумал, если бы такой инцидент произошел с человеком, который действительно мог дать отпор, с человеком, который был научен драться, но отказывавшийся от своих талантов и навыков, потому что он притворялся обычным парнем, и это было частью изображения того вида, в которому он находился, то он чувствовал бы такую же фрустрацию как я, живущий с последствиями этих инцидентов, если не больше. Поэтому создание этого персонажа являлось моим вкладом. Начать с инцидента, который был своего рода случайным вторжением в дом – не особенно много, но это повлекло за собой появление персонажа, которого я бы мог сыграть. Я подумал, что это действительно интересно, и Дерек Колстад тоже. Теперь, конечно, он выводит это на другой уровень, потому что это Дерек, но все началось с того всеобщего представления, которым я поделился со своим менеджером Марком Провиссьеро. Он поделился идеей, спросил разных сценаристов столь ли это им интересно, и Дерек отозвался.
– Вы играете важную роль в сериале «Во все тяжкие», играете главную роль в «Лучше звоните по Солу». В этих сериалах много насилия, но ваши герои в обоих сериалах всегда пытаются обойтись без насилия. Раз уж вы такой поклонник жанра и боевиков, предстоит вам сложно сдерживаться. Вы просили Винса Галлигана (продюсера) о том, чтобы ударить кого-нибудь или что-то в этом роде?
– Знаете, я никогда этого не делал, но понимаю, что вы имеете в виду. Вы абсолютно правы. Есть сдерживаемая фрустрация от роли Джимми Макгилла, которую я использую в фильме «Никто», чтобы придать мощь персонажу. В «Лучше звоните по Солу» бывают моменты, когда мне хочется, чтобы персонаж был более решительным и больше действовал. Часто мне кажется, что он делает выбор, который обязательно приведет к взрывным последствиям, и все же он не может ничего с собой поделать, и тем самым – я хотел бы, чтобы персонаж это понимал, он создает больше проблем для себя, но я никогда не спрашивал, может ли он дать отпор. Мне бы хотелось, чтобы персонаж Джимми мог воспринимать вещи менее лично и лучше понимать, что с ним происходит. Его очень раздражают обстоятельства развития сюжета, которые случаются на его пути, и это побуждает его стать тем персонажем, которого вы видите в идущем в разнос Соле Гудманом, используя свои таланты юриста и ловка. Мне жалко парня, что делает такой выбор, но в этом фильме, конечно, мне приходится давать отпор и это действительно доставляло чувство глубокого удовольствия. Было очень любопытно.
— Еще нужно один сезон «Лучше звоните по Солу». Вы взволнованы?
– Я взволнован. Скоро начнутся съемки. График еще не составлен, но скоро все начнется. Мы ждали, потому что хотим быть максимально осторожными с соблюдением всех протоколов по коронавирусу и поэтому Sony была великолепна. Sony была так осторожна и великодушна, выслушивая наши опасения. Знаете мне 58 лет. Мы не самый молодой актерский состав в мире, поэтому мы аккуратны. Но я очень хочу вернуться к съемкам и не терпится узнать, что произойдет с персонажем.
– Вы серьезно занимались с тренером, верно?
– Я чуть не плакал. Честно говоря, я много смеялся на тренировках. Я смеялся над собой. Вы знаете, мы тренировались в отличном тренажерном зале. Мой фильм продюссирует компания 87 North. Мы тренировались в тренажерном зале Дэвида Литча и Келли Маккормик. Там готовили актеров для всех фильмов «Джон Уик», «Дедпул». Я тренировался с Дэниелом Бернхардтом, который, возможно, лучший каскадер из ныне живущих. И если вы не знаете, кто такой Дэниел Бернхардт, вам следует выяснить это. Он тот человек, который сражался с Шарлиз Терон в фильме «Взрывная блондинка», в той потрясающей сцене потасовки в квартире. Он просто отличный актер и, возможно, лучший каскадер, поэтому я не знаю, почему он захотел заниматься со мной, потому что на это ушло больше 2 лет. Но он тренировал меня сначала дважды в неделю, потом 3 раза неделю и под конец уже каждый день. Он показал мне основы экранного боя, что очень интересно и очень сложно. Занятия привели меня в потрясающую форму, и я научился тренироваться сбалансированно. Первая причина моих усердных тренировок была связана с желанием сниматься в сценах с драками, а вторая причина заключалась в том, что я не хотел получить травму. Я имею в виду, что можно травмироваться, если ты не в хорошей форме. Так что это было просто настоящее приключение и самая сложная часть. В тренажерном зале была стена из зеркал. Я тренировался и имитировал движения Дэниела, а он лучший в мире. И каждый раз глядя в зеркало, я видел как ужасно я смотрелся, и я начинал смеяться и мы прекращали занятия. А Бернхардт меня поддерживал, был очень обнадеживающим и оптимистичным. Тем временем вокруг меня в этом большом тренажерном зале были лучшие каскадеры в мире, они время от времени оглядывались на меня, пытаясь понять, что этот клоун делает здесь. Я имею в виду, я был ужасен, но потом улучшил свои навыки. Это потребовало много времени, но примерно через полтора года Дэниел впервые сказал мне, что у меня хорошо получилось и мне следует замедлить свои движения. И это было здорово услышать. Можно сделать очень быстрое движение и камера может не уловить это. Не получится
хорошей картинки, если вы двигаетесь слишком быстро, поэтому было приятно понять, что я наконец-то справился. Мне очень нравится последовательность экшн-действий в фильме. Мне понравилось их выполнять. Мне понравилась эта работа, и она получилась так, как я ожидал.
– Что вы думаете о владении оружием?
– У меня нет оружия. Ваше право иметь огнестрельное оружие в своем доме, но тогда вы должны тренироваться. Его очень сложно правильно использовать. Люди, которые тренировали меня, сказали, что ни за что не возьмут оружие в руки, только в случае крайней необходимости. Иметь оружие под рукой очень опасно. И я работал с оружием. Меня учил Марк Семос, снайпер морских котиков, а также сценарист в сериале «Спецназ». И мы много раз тренировались на стрельбище. Я имею в виду, что лучше познакомился с оружием, освоился с ним, но оно все еще меня пугает. Если у вас есть какая-то конфронтация, его неплохо иметь, но лучше держаться подальше от него. Лучше всего запереть свой дом. В обоих случаях незаконного проникновения в мой дом, дверь была незаперта. Так что, если бы моя дверь была заперта, у меня не было бы никаких проблем. Итак, прежде чем покупать ствол, запирайте свой дом на замок каждую ночь, это не так уж сложно, и это мероприятие должно решить большинство проблем.
— Что вы можете сказать о российском режиссере Илье Найшуллере, режиссёре фильма «Никто», и российском актере Алексее Серебрякове, играющем роль босса «русской мафии»?
– Алексей Серебряков – просто сокровище, он россиянин де Ниро, он действительно первоклассный актер. Для меня было честью сниматься вместе с Алексеем. И его талант, его сила, его присутствие настолько ощутимы, вы чувствуете это рядом с ним. Я надеюсь, что он снимается в фильмах для западной аудитории, потому что сейчас он просто клад в мире актерского мастерства. Мы оба играем, мы оба притворяемся этими парнями, было весело сниматься в сцене разборок в ночном клубе… Мне нужно сняться с Брайаном Кренстоном, Майклом Маккеоном в сцене, когда эти два действительно злых парня (смеется) или два действительно сильных парня стоят лицом -на глаз со всем, что у них кипит внутри. И с ним было приятно работать, он был великолепен. У меня было такое ощущение, что россияне гораздо более созвучны нам и нашему миру здесь, в Америке, больше знают о нас, о культуре, чем мы о них. Они знают свою культуру, они знают нашу культуру, и я не думаю, что все это касается только Илии. Они понимают, что мы делаем, а мы не понимаем их, и нам действительно нужно уделять немного больше внимания тому, что делает Россия и ее людям. Как я сказал ранее, одна из причин, по которой хорошо иметь российских гангстеров, – это то, что Россия сейчас для нас немного загадка. Мы действительно не знаем, что им нужно, что хочет страна, чего хотят люди. Думаю, нам пора поближе познакомиться с русскими людьми. Илья – человек мира. Он русский, но знает свой путь в этом мире. Подобно Дереку Колстаду… Илье и Дереку просто нравится жанр боевиков, они знают его насквозь, поэтому они начинают разговоры о корейских фильмах, о которых я никогда не слышал, какие только вышли на видеокассете… Было потрясающе находиться среди людей, которые есть мастерами в этом жанре. В том числе и продюсер Дэвид Литч.
– Вы участвовали в комедийной группе «Второй город», в юмористической передаче «Субботним вечером в прямом эфире», шоу Ларри Сандерса. Конечно же, ваш бекграунд саркастического юмора проходит через весь ваш творческий путь. Насколько важно сохранять этот юмористический взгляд на реальность, работу и повседневную жизнь?
— О, это очень важно. Интересно, что вы задали этот вопрос в связи с фильмом «Никто», потому что очень часто люди снимают боевики и придают ироничный оттенок персонажу. А в нашем фильме нет иронии. У меня не было такого предохранительного клапана, как ироническая комедия. Мой персонаж полностью вовлечен и совершенно серьезно относится к своему гневу, фрустрации, жажде мести, боли. Есть смешные вещи, потому что иногда он говорит то, что заставит вас засмеяться. Но у него нет той безопасной комической дистанции, которую комедия дает вам в жизни. Комедия немного отдаляет вас от сильных эмоций или ситуации, в которой вы оказались, и вы можете посмеяться над этим, вы немного отстранены от интенсивности события. И я люблю комедии в своей жизни. Для меня стало своего рода откровением, когда ты играешь персонажа без иронии, полностью выкладывающего свое сердце на экране. Для меня как актера, отсутствие такой безопасности и дистанции как в комедии, где вы смеетесь, когда вы почти чувствуете, что персонаж смеется над собой, когда все это убираешь и оставляешь только его чувство, доставляет глубокое внутреннее удовольствие. Не знаю, насколько понятно я выразился. Это сложный ответ.
– Когда вы начали сниматься, как вам эта идея пришла в голову? Сниматься в таких фильмах, комедиях?
– Я бы не стал сниматься, если бы мне не предложили роль в сериале «Во все тяжкие». Я люблю комедию, это то, что я пишу проекты, которые я разрабатываю. Возможность, которую Винс Гиллиган дал мне в сериале «Во все тяжкие», позволила мне знать.
иматься. И мне это понравилось. Я получаю от этого заряд. И поэтому я просто не подумал бы об этом, если бы мне не дали эту роль. И я не знаю, почему они дали мне эту роль, потому что кроме «Ларри Сандерса», где Стиви Грант чуть-чуть похож на Сола, действительно трудно увидеть что-то в моей предыдущей карьере, что меня связывает с возможностью сыграть Сола Гудмана.
– Хочется спросить о работе с Конни Нильсоном. Намек как будто она что-то скрывает. Вам хотелось бы, чтобы в фильме было больше сцен с ней? Она также принимала участие в сценах сражений в фильме «Чудо-женщина».
– Да, абсолютно. Она может сниматься в сценах с драками. Она тренировалась для съемок в фильме «Чудо-женщина». Как и я, она прошла все тренировки. Я бы хотел, чтобы мы сняли больше сцен с ней. Мы не рассчитываем на сиквел, в Голливуде было бы глупо чувствовать какую-то уверенность в подобных вещах, но Дерек Колстад действительно строит великие миры. Он начинает с места и всегда думает о чем-то большем мире, о чем-то большем действии, и о будущем сюжете. Так что да, мне бы хотелось, чтобы Конни сыграла гораздо больше, и мне нравятся сцены, в которых мы снимались вместе, и мне понравилось, как она сыграла их. Мой персонаж скрывает свою внутренность, он притворяется простым парнем, но она знает его лучше. И как она его знает, мы не знаем, но ее реакция, когда мой персонаж возвращается домой после той первой большой ссоры, и он весь избит, она просто спрашивает его, как у него дела, она озабочена, она волнуется. А еще есть та милая сцена, которую мне понравилось с ней играть в кухонную раковину, где она лечит мое раненное тело (смеется), и вы просто чувствуете, что она делала это раньше, она уже это проходила. И то, как она это сыграла, интеллект, который она привнесла в это, уверенность, которую она привнесла в сцену, понятно, что она играет женщину, которая, возможно, уже делала то же самое когда-то. Но в те моменты, с тем, что у нее было, она заложила в этого персонажа, и если нам повезет, мы все это увидим. Одна из вещей, которые мне нравятся, это то, что фильм выносит нас на концептуальный мифический уровень плохого парня, что так нравится Дереку. Но я думаю, что каждая мама и папа смотрят на своих детей и думает, вы не знаете, на что я способен… не насильно… но вы не знаете, кем я был раньше, я был крут, я был могучим сильным человеком, а теперь мы видим у меня было прошлое. И мы видим, что у персонажа Конни тоже было прошлое, она была… Не хочу пытаться угадать, кем она была.
— Что придает вам мужество? Скажем как для персонажа «Никто»?
– Буду откровенным с вами. В это утро я приготовил много яиц и взял много тарелок. Моим детям сейчас за 20. Может боксирование (смеется). Наверное, это будет не самый тайный ответ, но так, когда наношу удары по чему-то. Это верно.